Темнейшая судьба (ЛП). Страница 2

Что… нет. Она бы этого не сделала. Не приговорила бы единственную семью Брохана к смерти. Не заставила бы наказать единственную женщину, которую стремился защитить.

— Ты уверен? — Брохан вытер рот рукой. — Возможно, ты не так понял…

— Я все понял правильно! — выплюнул МакКаден слова и перекатился на бок. Некроз продолжал распространяться по его крыльям — белые и золотые перья чернели. — Она никогда обо мне не заботилась. Она меня использовала.

Праведная ярость, исходившая от брата, подчеркивала правдивость каждого слова. Действительность пришла на место шока. Богиня это сделала. Пара из мечты Брохана осмелилась на такое.

Из его ногтевых пластин выросли когти, более острые, чем когда-либо прежде. Виола причина вред его брату самым ужасным способом. Следовательно, она не могла быть его парой. Он просто ошибся. Защитить ее? Ни сейчас, ни когда-либо. Она заплатит за свое преступление. Он лично об этом позаботится.

Жизнь за жизнь.

Без крыльев… источника его силы и единственным ключом к этой реальности… МакКаден не сможет оставаться в Нивае. Он станет Падшим. Врагом.

В этот момент Брохан понял две вещи. Он не оставит брата. Значит, должен пасть.

Злоба запрещена Посланникам. на это имелись веские причины! Она действовала как ужасный яд. очень заразная болезнь, от которой лишь одно лекарство — прощение. Без прощения крылья Брохана иссохнут, как и у его брата.

Если ему удастся избежать обнаружения достаточно долго, чтобы процесс завершился. Как только другой Посланник пронюхает о злобе, которое он тайно носит в своем сердце, ему грозит немедленное изгнание и принудительное удаление крыльев.

Он ожесточился. Простить Виолу? Нет. Он едва смог пойти на этот подвиг со своими родителями и женами.

Жжение расцвело в его груди, быстро усиливаясь, и он моргнул. пыталась ли злоба уже проникнуть и пустить корни?

Лучше покинуть Нивай сейчас. Если будет ждать официального выселения, его крылья удалят клинком, а не временем. Чтобы отомстить богине, ему нужно сохранить крылья как можно дольше.

— Не волнуйся, брат. Я позабочусь о богине, — пообещал он. — Она заплатит за это. И я найду способ тебя спасти. Ничто меня не остановит.

Глава 1

«Восхитительная. Удивительная. Несравненная». Виола, богиня Загробной жизни, упивалась открывшимся перед ней зрелищем. Красота! Видела ли она когда-нибудь столь безупречный шедевр? Такое совершенное совершенство? Ошеломленная, она наклонила голову влево и вправо, вверх и вниз, изучая изображение под разными углами. «Становится только лучше».

Углубления и изгибы. Едва уловимые оттенки цветов. Слои различных деталей. Честно говоря, ничто с этим не сравнится. Чистое, неподдельное величие вызывало слезы у нее на глазах.

Где-то рядом мужчина спросила:

— Она восхищается… собой?

— Да, — ответил другой мужчина с ликованием в голосе. — Она одержима демоном Нарциссизма. Чтобы привлечь ее, мне только и нужно было поднять это зеркало. Через несколько секунд она перестала сопротивляться.

Двое рассмеялись, довольные собой.

Глупцы. Она не одержима — термин весьма часто используемый среди их вида. Она притеснена. Это большая разница. Одержимость равносильна полному поглощению личности. Притеснение свидетельствовало об оковах влияния, которыми демон охотно пользовался из безопасной крепости, которую он построил в ее сознании. Крепости, которую она позволила ему построить.

Невежество ранило также сильно, как клинок.

Теперь Нарциссизм стремился к обожанию и разрушению в равной степени и использовал ее для получения результата.

Кто-то надавил ей на плечи, заставив сесть на неудобный стул. О, вау. «А я то думала, что такое совершенство невозможно улучшить». Стоя она была великолепна. Но сидя? Тем более.

Один из беседующих завел ей руки за спину. Что-то холодное и твердое обхватило ее запястья. Те же ощущения появились и на лодыжках. Оковы?

«Я потрясающе выгляжу в цепях».

«Нет, нет. Это неправильно».

— Заберите у нее оружие, — приказал второй мужчина.

В темном уголке сознания Виола знала, что допустила этот плен с определенной целью. Она помнила, что проснулась под звон будильника… хлопки и одобрительные возгласы, как она и заслуживает.

Затем она приукрасилась… то есть вдохнула… и пошла в бра, чтобы приговорить кого-то к смерти и… что, что? Как только она разрушит чары зеркала, то вспомнит окончание, затем спасет себя и весь день. Очевидно. Нет никого столь же мудрого и сильного, как она. Но…

Разве ей не следует еще немного полюбоваться своей загорелой кожей? А озорным блеском в ее насыщенных янтарных глазах? Классическим совершенством ее костной структуры. Водопадом шелковистых светлых локонов. Нежностью…

Темная ткань со свистом опустилась на стекло, скрывая ее отражение.

Нарциссизм протестующе заскрежетал когтями. Его сильная сторона.

Когда острая боль пронзила ее голову, Виола взревела:

— Я задушу тебя твоими внутренностями!

Она вскочила со стула, планируя сделать именно это. Неа. Путы прочно удерживали ее на месте.

Пришло осознание. «Я в ловушке?» Паника сражалась с яростью. Она плохо переносила плен. Дочь могущественной богини, Виола провела первые двадцать шесть лет своей жизни запертая во дворце, спрятанная ее матерью от более могущественного супруга. Спрятанная от всего мира. да, это был роскошный дом, но все еже тюрьма.

Вскоре после побега ее арестовала армия богов. В итоге она провела множество столетий запертая в непроницаемом Тартаре, тюрьме для бессмертных. Хуже того, до недавнего времени она считала себя виноватой в своем заключении.

Думала, что сделала что-то ужасно неправильное и забрал не ту душу не в то время. На самом деле, демон скрыл от нее правду, которая оказалась гораздо хуже, чем Виола могла себе представить. Правду, разрушающую ее чувство собственного достоинства.

Ну, никогда больше! Никакой заниженной самооценки и, конечно, никакой тюрьмы.

Демон продолжил свой натиск, и как же она ненавидела это мерзкое, отвратительное существо. Демоны источали злобу и порок.

У них не было положительных качеств, и с ними нельзя договориться. Их нельзя удовлетворить или утихомирить. Коварный каждый из них, с единственной целью: причинить как можно больше боли и разрушений. Для их хозяев. Для тех, кого любили их хозяева.

Сначала она даже не заметила присутствия демона. Затем он начал нашептывать. Она по глупости послушалась, позволив своему новому компаньону вызвать определенные эмоции. Оскорбление. Зависть. Последовал новый шепот.

Чем больше она размышляла над его словами, тем сильнее становились эмоции, вскоре создав связь между ними, сделав ее рабыней коварства ее злейшего врага. В последствии человек, которым она была… которым должна стать… потерялся.

«Сосредоточься. Думай». Прошлое не имело значения. Виола устроилась на сиденье. Вдох. Выдох. Когда к ней вернулось осознание сложившейся ситуации, она подвела итоги.

Маленькая комната. Не клетка. Промозглая и грязная, с земляным полом и крошащейся кирпичной кладкой с пятнами крови. на стенах висело множество факелов, дающих свет без тепла. Холодный воздух был затхлым и пропитанным запахом гнили.

Из легендарного вампирского бара в дерьмовое подземелье? Это оскорбительно! Такая изысканная женщина, как Виола, заслуживала вина и ужина в роскошном месте, не меньше.

Другие обитатели: ее похитители, говорящие. Двое Павших с крыльями. Бывшие Посланники. Только у них не сгнили крылья, что лишило бы их бессмертия и всех других благ. Как некоторым удавалось сохранить свои крылья, она не знала. Но те немногие, кто смогли… изменились.

Эти двое претерпели трансформацию, и результат был не из приятных.

Они стояли в другой стороне камеры, рядом с прутьями, одетые только в свободные штаны. У самого высокого была жесткая темно-красная кожа. Другой красовался зеленой кожей с вкраплениями оникса. У обоих были слишком выдающиеся черты лица и радужка цвета выгребной ямы. Черные крылья с острыми краями выгибались над широкими плечами. Загнутые когти имелись на руках и ногах.